Олег Волков и Сергей Разумовский сидели за столиком в углу уютного ресторана. Разговор был неспешным — делились последними новостями, обсуждали общих знакомых. Олег, как всегда, был в приподнятом настроении и не упускал возможности пошутить.

— Слушай, Серёга, а ты знаешь, какая разница между хорошим ужином и… ну, скажем, очень хорошим? — Волков лукаво прищурился и сделал глоток вина.

— Догадываюсь, но боюсь спрашивать, — Разумовский усмехнулся и откинулся на спинку кресла.

— В хорошем ужине — вкусные блюда, а в очень хорошем… — Олег сделал паузу, наклонился ближе и заговорщически добавил: — …ещё и горячий десерт в постели.

Разумовский покачал головой, улыбаясь.

— Ты неисправим, Волков.

— А зачем исправляться? — Олег раскинул руки. — Мир полон унылых людей. Кто-то же должен поддерживать баланс.

Разумовский только покачал головой и сделал глоток виски. Вечер обещал быть долгим.

— И сколько она может продержаться без остановки? — лениво поинтересовался Сергей, откинувшись на спинку кресла и наблюдая, как Алиса носится между столиками, едва не сбивая официантов.

— Пока у нас не закончатся силы.

— То есть, шансов дожить до вечера у нас нет?

— Примерно так.

Разумовский усмехнулся, сделал глоток кофе и, не отрываясь от моего лица, выдал:

— Ну, ты хотя бы узнаешь, каково это — гоняться за маленькими быстрыми существами. Может, пригодится.

— В каком смысле?

— В самом очевидном, — он многозначительно посмотрел на меня. — Представь, лет через пять-шесть ты вот так же будешь носиться по квартире, пытаясь поймать кого-то, кто вылил сок на диван.

Я закатила глаза.

— О, я тебя умоляю…

— Почему нет? — ухмыльнулся он. — У тебя это уже хорошо получается.

— Карасёв, ты издеваешься? — я стою, скрестив руки, глядя на него с явным подозрением. — Вчера ты пришёл с порезанным пальцем, позавчера — с ожогом, а сегодня…

Петя виновато улыбается, зажимая полотенце на лбу, откуда сочится кровь.

— Случайность, клянусь! Я просто… ну, шёл, задумался… и бац — дверной косяк!

Я закатываю глаза и усаживаю его на кушетку.

— Карасёв, ты вообще бережёшь себя? Такое ощущение, что ты специально лезешь в неприятности.

Он слегка краснеет и отворачивается.

— Может… чуть-чуть.

Я вздыхаю, обрабатывая рану.

— Петя, если ты хотел почаще меня видеть, можно было просто позвать на чай.

Он моргает, а потом его лицо озаряется восторгом.

— То есть… ты согласна?

Я едва сдерживаю улыбку.

— Соглашусь, если ты хотя бы неделю продержишься без травм.

Петя гордо распрямляется.

— Договорились!

На следующий день он появляется с забинтованной рукой.

— Это не я! Меня кошка поцарапала!

Я лишь смеюсь и качаю головой.

Игорь Гром устало потянулся, зарывшись лицом в ладони. Смена была тяжёлой, но впереди его ждал небольшой ритуал — чашка горячего чая из любимой кружки. Той самой, с потёртым узором, которая служила ему верой и правдой ещё со времён академии.

Он открыл дверцу шкафа, нащупал её… и застыл.

— Петя, — голос его был удивительно спокойным, даже слишком, — а где моя кружка?

В ответ — гробовая тишина. Потом неловкое покашливание.

— Эээ… смотри, Гром… бывает, так сказать, обстоятельства непреодолимой силы…

— Петя.

— Это был несчастный случай!

Петя Хазин выглядывал из-за стола с лицом человека, который только что сломал нечто священное. В руках он держал осколки.

Игорь закрыл глаза, глубоко вдохнул.

— Как?

— Я… эээ… проверял теорию, насколько быстро кружка падает, если её случайно задеть локтем.

— И?

— Подтвердил.

Гром провёл рукой по лицу.

— Хазин, ты понимаешь, что это была МОЯ кружка?

— Да! — Петя виновато прижал осколки к груди. — Но у меня есть план «Б»!