Нетипичная книга
26.02.202517:12
Мама начала выпивать — мало кто тогда обращал на это внимание. Баночка пива, что такого? Сейчас ходить с алкоголем по улицам стыдно, раньше таких запретов не было.
Банка пива с подружками, банка пива вечером около подъезда на прогулке со мной. Да что такого — баночка пива? Но с неё всё началось…
Она всё так же выполняла роль мамы: приходила ко мне в школу, на собрания, помню, даже у нас был конкурс. Мы готовили танец с девочками, она принесла из дома магнитофон с батарейками, и мы танцевали на стадионе около школы. Мы всё так же жили в «хрущевке» с бабушкой, но внезапно заговорили о переезде.
Новая квартира.
Трёхкомнатная, большая и светлая, с новым ремонтом. Я мечтала поскорее туда переехать. Ещё бы! Меня ждала отдельная комната — с розовым линолеумом в голубых разводах, а не с коричневым, как везде. Мебель выбрали голубого цвета: письменный стол, шкафы для книг, шкаф для одежды и кровать. Я представляла, как всё разложу, как будет красиво. Тогда я жила с бабушкой в одной комнате — да, у меня был свой уголок, но это же целая комната!
Я не вникала во взрослые дела, лишь слышала, что на квартиру не хватило полной суммы: часть дала тётя (её попросила мама), а часть занял у начальника папа. «Взрослые сами разберутся», — думала я.
Из того времени мало что помню, но один фрагмент врезался в память.
За ужином стала появляться рюмка водки — с папой, перед телевизором, под горячее.
Но то, что видела я, не видел никто… Папа уезжал каждые две недели в командировки в Москву, возвращался — и всё было как обычно. А вот в его отъезды, когда она оставалась одна, на тумбочке у кровати появлялись бутылка водки и рюмка. Иногда я просилась спать вместе с мамой. Притворяясь спящей, я видела, как её рука тянулась к рюмке, как она выпивала залпом. До сих пор помню этот запах. До сих пор не переношу аромат женщин в алкогольном опьянении — где-то он даже приятный, но не для меня.
Я научилась определять с первого взгляда, пила мама или нет. Мы жили с бабушкой, но та, уже пожилая, ничего не замечала. Когда мама возвращалась трезвой, я радовалась: тогда наступали просветы — три или даже четыре дня, и всё становилось как раньше.
Однажды в такой день она позвала меня гулять к памятнику Победы. Там был ровный асфальт, а я всё лето не слезала с роликов. Сидя на скамейке, я долго думала, как начать разговор. Смелости не хватило.
Помните те детские доски-экраны, где рисуешь и стираешь, водя пластиковым ползунком? Я нарисовала на ней бутылку водки — этот рисунок до сих пор перед глазами. Подошла к маме, сказала: «Только давай без этого». Она увидела рисунок, но переспросила: «Без чего?» — «Без водки». Её ответ остался со мной навсегда: «Без сопливых — скользко».
В тот день водка снова была. Она не захотела меня слышать.
Детская травма — это психологическое повреждение, возникающее из-за сильных стрессовых событий.
Ребёнок запоминает их, даже если кажется, будто всё стёрлось. Я не помню поездку в Абхазию, зато отчётливо вижу гвоздь в стене, который крутила, стоя в углу.
Всё просто: эмоционально окрашенные моменты — будь то радость или боль — врезаются в память.
Позже на терапии я осознала, почему всплыла именно та фраза. Что я чувствовала тогда? Предательство. Боль от того, что мать не выбрала своего ребёнка.
Во взрослой жизни это оставило отпечаток: я перестала просить о помощи. Зачем, если откажут? Лучше справлюсь сама. Справлялась годами. У такого есть плюсы и минусы, но это уже другая история.
С той поры я начала копить обиды. Этот сценарий перешёл со мной и во взрослую жизнь.
Банка пива с подружками, банка пива вечером около подъезда на прогулке со мной. Да что такого — баночка пива? Но с неё всё началось…
Она всё так же выполняла роль мамы: приходила ко мне в школу, на собрания, помню, даже у нас был конкурс. Мы готовили танец с девочками, она принесла из дома магнитофон с батарейками, и мы танцевали на стадионе около школы. Мы всё так же жили в «хрущевке» с бабушкой, но внезапно заговорили о переезде.
Новая квартира.
Трёхкомнатная, большая и светлая, с новым ремонтом. Я мечтала поскорее туда переехать. Ещё бы! Меня ждала отдельная комната — с розовым линолеумом в голубых разводах, а не с коричневым, как везде. Мебель выбрали голубого цвета: письменный стол, шкафы для книг, шкаф для одежды и кровать. Я представляла, как всё разложу, как будет красиво. Тогда я жила с бабушкой в одной комнате — да, у меня был свой уголок, но это же целая комната!
Я не вникала во взрослые дела, лишь слышала, что на квартиру не хватило полной суммы: часть дала тётя (её попросила мама), а часть занял у начальника папа. «Взрослые сами разберутся», — думала я.
Из того времени мало что помню, но один фрагмент врезался в память.
За ужином стала появляться рюмка водки — с папой, перед телевизором, под горячее.
Но то, что видела я, не видел никто… Папа уезжал каждые две недели в командировки в Москву, возвращался — и всё было как обычно. А вот в его отъезды, когда она оставалась одна, на тумбочке у кровати появлялись бутылка водки и рюмка. Иногда я просилась спать вместе с мамой. Притворяясь спящей, я видела, как её рука тянулась к рюмке, как она выпивала залпом. До сих пор помню этот запах. До сих пор не переношу аромат женщин в алкогольном опьянении — где-то он даже приятный, но не для меня.
Я научилась определять с первого взгляда, пила мама или нет. Мы жили с бабушкой, но та, уже пожилая, ничего не замечала. Когда мама возвращалась трезвой, я радовалась: тогда наступали просветы — три или даже четыре дня, и всё становилось как раньше.
Однажды в такой день она позвала меня гулять к памятнику Победы. Там был ровный асфальт, а я всё лето не слезала с роликов. Сидя на скамейке, я долго думала, как начать разговор. Смелости не хватило.
Помните те детские доски-экраны, где рисуешь и стираешь, водя пластиковым ползунком? Я нарисовала на ней бутылку водки — этот рисунок до сих пор перед глазами. Подошла к маме, сказала: «Только давай без этого». Она увидела рисунок, но переспросила: «Без чего?» — «Без водки». Её ответ остался со мной навсегда: «Без сопливых — скользко».
В тот день водка снова была. Она не захотела меня слышать.
Детская травма — это психологическое повреждение, возникающее из-за сильных стрессовых событий.
Ребёнок запоминает их, даже если кажется, будто всё стёрлось. Я не помню поездку в Абхазию, зато отчётливо вижу гвоздь в стене, который крутила, стоя в углу.
Всё просто: эмоционально окрашенные моменты — будь то радость или боль — врезаются в память.
Позже на терапии я осознала, почему всплыла именно та фраза. Что я чувствовала тогда? Предательство. Боль от того, что мать не выбрала своего ребёнка.
Во взрослой жизни это оставило отпечаток: я перестала просить о помощи. Зачем, если откажут? Лучше справлюсь сама. Справлялась годами. У такого есть плюсы и минусы, но это уже другая история.
С той поры я начала копить обиды. Этот сценарий перешёл со мной и во взрослую жизнь.
24.02.202508:13
Наверное, если бы события развивались дальше по этому сценарию, я не была бы «нетипичной», обычной. Это сейчас я вполне себе обычная, а тогда я решила, что я особенная… Никогда не знаешь, какие испытания приготовит нам жизнь.
Новый год.
Семейный праздник, отмечали его обычно у нас дома. Хрущёвка, проходная комната. Зал, в котором стояли диван и два кресла, и стол-«книжка», раскладывавшийся для таких событий. В гости приходили бабушки — на самом деле их было четыре сестры: Баба Зоя, Аня, Шура и Маша. С последними я меньше общалась, у них были свои внуки; по 1 января они обычно навещали наш дом. А отмечали вчетвером: мама, я и две бабушки. Запомнила тот Новый год, поняла, что чудес всё меньше. Во-первых, Дед Мороз не принёс мне волшебную палочку, а я так просила! Принёс металлическую коробку из-под «Чупа-Чупсов», набитую сладостями. Конечно, они все были желанные — я знала, откуда они. Из маминого ларька: она была предпринимателем, а тогда просто «ЧПшницей». Я часто приходила с мамой на работу — там работала продавцом её подруга. И запах жвачек, конфет, которые нельзя было брать, но как они манили! И вот новогодний подарок… Вроде и рада, а вроде и нет: Деда Мороза не существует, это всё мама.
1 января разговор с Бабой Зоей, которая принесла подарок «от дедушки Мороза» — тоже сладкий, но не такой модный: не с жвачками «Барби», а с конфетами и мандаринами. Они были такие сладкие!
— Баба Зоя, где мандарины покупала? Вкусные!
— На рынке…
И сама рассмеялась — поняла, что я её подловила. Ну точно… Деда Мороза не существует, это всё мои близкие. Это был последний год в этом составе. Думала я уже летом: теперь у меня появился папа.
Новый год.
Семейный праздник, отмечали его обычно у нас дома. Хрущёвка, проходная комната. Зал, в котором стояли диван и два кресла, и стол-«книжка», раскладывавшийся для таких событий. В гости приходили бабушки — на самом деле их было четыре сестры: Баба Зоя, Аня, Шура и Маша. С последними я меньше общалась, у них были свои внуки; по 1 января они обычно навещали наш дом. А отмечали вчетвером: мама, я и две бабушки. Запомнила тот Новый год, поняла, что чудес всё меньше. Во-первых, Дед Мороз не принёс мне волшебную палочку, а я так просила! Принёс металлическую коробку из-под «Чупа-Чупсов», набитую сладостями. Конечно, они все были желанные — я знала, откуда они. Из маминого ларька: она была предпринимателем, а тогда просто «ЧПшницей». Я часто приходила с мамой на работу — там работала продавцом её подруга. И запах жвачек, конфет, которые нельзя было брать, но как они манили! И вот новогодний подарок… Вроде и рада, а вроде и нет: Деда Мороза не существует, это всё мама.
1 января разговор с Бабой Зоей, которая принесла подарок «от дедушки Мороза» — тоже сладкий, но не такой модный: не с жвачками «Барби», а с конфетами и мандаринами. Они были такие сладкие!
— Баба Зоя, где мандарины покупала? Вкусные!
— На рынке…
И сама рассмеялась — поняла, что я её подловила. Ну точно… Деда Мороза не существует, это всё мои близкие. Это был последний год в этом составе. Думала я уже летом: теперь у меня появился папа.
25.02.202509:24
Цветочный магазин
Ой, там тоже было много интересного для меня! Помню, у неё работал флорист. Она сама увлекалась композициями из цветов. Дома в ванной у нас лежали голландские розы, а из Москвы папа привозил диковинные цветы для продажи. А если мы приезжали в Москву, то обязательно шли на рынок за блестящей упаковкой для цветов. Я много времени проводила в этом отделе — он находился в магазине «Буратино» около дома. Мне нравилось. Помню, как мы ездили на базу за цветами. С мамой я проводила довольно много времени, но не помню разговоров с ней. Помню, что было рядом, но не помню близости мамы и дочки, душевных разговоров и бесед. Как будто мама всегда была в своих мыслях.
6 лет – 10 лет
Всё шло своим чередом: я пошла в школу, потом перешла в другую. Первые друзья. На лето меня отправляли в лагеря, даже на море.
Папа
Я научилась строить свои первые отношения с мужчиной. Папа меня любил, а я очень быстро полюбила его. Он был щедрый, а ещё очень строгий (так мне казалось) — расстраивать его совсем не хотелось. А ещё он мне правда подарил любовь: его большие руки вытирали слёзы, он гладил по голове, когда было плохо. Через него я узнала, что такое дружба, и как это здорово, когда у тебя столько друзей в разных городах. 90% времени он разговаривал по телефону. «Как так можно?» — думала я. И все рады его слышать!
Мама
Мама не справилась. Об этом периоде будет много историй — больных для меня, историй, которые изранили моё сердце и изменили мою жизнь. Эту книгу читает большое количество людей, в том числе и свидетелей этой истории. Со стороны всё всегда кажется по-другому. В этой книге я не буду никого обвинять. Я давно не держу зла ни на кого, хотя, честно, есть эпизоды, которые поддаются моей логике, а чувства ещё не пришли. Это история чувств маленькой Ани и взрослой Анны (которая смогла простить практически всё!). Часы терапии, рефлексии, самокопания... Поэтому каждое событие будет окрашено двумя эмоциями: меня-маленькой и меня-взрослой.
Я знаю, что эта история точно откликнется тысячам, и вы сможете переложить её на свою жизнь, попытаться простить. ❤️
Я прошу прощения у каждого, кого обижу неосознанно в этой книге. Умысла в этом нет — просто не переводите на свой счёт. Это моя история, но её не было бы без вас.
Мама не справилась, и эти три года стали переломным моментом. После них мамы не стало. Не стало для меня.
Ой, там тоже было много интересного для меня! Помню, у неё работал флорист. Она сама увлекалась композициями из цветов. Дома в ванной у нас лежали голландские розы, а из Москвы папа привозил диковинные цветы для продажи. А если мы приезжали в Москву, то обязательно шли на рынок за блестящей упаковкой для цветов. Я много времени проводила в этом отделе — он находился в магазине «Буратино» около дома. Мне нравилось. Помню, как мы ездили на базу за цветами. С мамой я проводила довольно много времени, но не помню разговоров с ней. Помню, что было рядом, но не помню близости мамы и дочки, душевных разговоров и бесед. Как будто мама всегда была в своих мыслях.
6 лет – 10 лет
Всё шло своим чередом: я пошла в школу, потом перешла в другую. Первые друзья. На лето меня отправляли в лагеря, даже на море.
Папа
Я научилась строить свои первые отношения с мужчиной. Папа меня любил, а я очень быстро полюбила его. Он был щедрый, а ещё очень строгий (так мне казалось) — расстраивать его совсем не хотелось. А ещё он мне правда подарил любовь: его большие руки вытирали слёзы, он гладил по голове, когда было плохо. Через него я узнала, что такое дружба, и как это здорово, когда у тебя столько друзей в разных городах. 90% времени он разговаривал по телефону. «Как так можно?» — думала я. И все рады его слышать!
Мама
Мама не справилась. Об этом периоде будет много историй — больных для меня, историй, которые изранили моё сердце и изменили мою жизнь. Эту книгу читает большое количество людей, в том числе и свидетелей этой истории. Со стороны всё всегда кажется по-другому. В этой книге я не буду никого обвинять. Я давно не держу зла ни на кого, хотя, честно, есть эпизоды, которые поддаются моей логике, а чувства ещё не пришли. Это история чувств маленькой Ани и взрослой Анны (которая смогла простить практически всё!). Часы терапии, рефлексии, самокопания... Поэтому каждое событие будет окрашено двумя эмоциями: меня-маленькой и меня-взрослой.
Я знаю, что эта история точно откликнется тысячам, и вы сможете переложить её на свою жизнь, попытаться простить. ❤️
Я прошу прощения у каждого, кого обижу неосознанно в этой книге. Умысла в этом нет — просто не переводите на свой счёт. Это моя история, но её не было бы без вас.
Мама не справилась, и эти три года стали переломным моментом. После них мамы не стало. Не стало для меня.
23.02.202519:03
С мамой, с тетей и просто счастливое дите)
24.02.202517:38
Каникулы у Зои продолжались. Не помню, как узнала: то ли из разговоров, то ли мама сказала. Сергея не стало. Что произошло в ту новогоднюю ночь? Они уехали отмечать. Ларек в 90-е — мини-магазин с самым нужным: жвачки, мороженое, спички, консервы… и алкоголь. Под утро пришёл человек за водкой — то ли без денег, то ли маму обидел. Сергей заступился, завязалась драка… Ударили ножом. Перерезали горло. На маминых глазах. Позже он скончался в больнице от потери крови.
Похорон я не застала — оставалась у Зои. Потом нашла фото (раньше зачем-то снимали в гробу). Ужас от этих снимков.
Тогда впервые услышала, как мама плачет ночью — жалобно, в подушку. А утром — как ни в чём не бывало. Что она пережила? Разбитые надежды, оборванную любовь, боль, оставшуюся навсегда… Наша жизнь продолжилась, но, став взрослой, я поняла: это был перелом.
Тот ларек закрыли. Он долго стоял пустым — голубой металлический ящик, напоминавший о той ночи, когда мы проезжали мимо на троллейбусе. Мама, наверное, не смогла работать там, где всё напоминало о потере.
Новый год навсегда перестал быть для неё праздником.
Новый папа.
У Сергея был друг. Помню его: мы ездили в гости, у него была девушка, он играл на гитаре. Запомнила его щедрость.
Приезжал к ларьку и говорил: «Бери всё, что хочешь!» Представляете? Всё! Жвачки, фишки, «Чупа-Чупсы»… Потом дарил подарки в гостях.
Он стал чаще появляться. Играл на гитаре детские песни, а я подпевала: «Хорош бы сделать так — срезать все кудряшки!»
Через полгода он пел на моём выпускном в садике. Но любимую «В Афганистане, в чёрном тюльпане» не спел — взрослая поняла почему.
Выросла на его песнях. Потом они с мамой стали встречаться, и он переехал к нам. Я дала слово: больше никого не назову папой. Он не предлагал, я не просила. Но время расставило всё по местам. Без слов он завоевал моё доверие и сердце.
Папа.
Сначала он был дядей Сашей — добрым, щедрым. Дарил маме цветы, сюрпризы из командировок, песни под гитару… Но, наверное, так и не смог заглушить её боль. Мне он привозил «Макдоналдс» (в Пензе его не было!), «Фанту» в стаканчике. Обожала чизбургеры и «Биг Мак».
Деньги.
Мы стали обеспеченной семьёй. Ходили в гости с креветками и это в 90 х годах,ходили в рестораны. Моё любимое блюдо — эскалоп, многие слов таких не знали. Культура вкусной еды в нашей семье была всегда — мама была поваром. Её фрикасе, солянка… Папа тоже готовил — его рецепты до сих пор со мной. Поэтому став взрослой, я понимаю как мало людей умеют вкусно готовить)
Он привозил кассеты из командировок — друзья брали у нас фильмы напрокат. Помню, все серии «ментов», не надо ждать по телевизору, дома целый видеосалон. Жили выше среднего: такси, траты без счёта…
Потом у мамы появился цветочный магазин. Я неосознанно копировала её судьбу.
Паттерн.
Поведенческие паттерны — то, что мы перенимаем от близких. Сейчас изучаю: мы либо повторяем, либо бунтуем, отрицая их. Говорят: «Хочешь узнать жену — посмотри на тёщу». Если не работать над собой, так все и будет, вы не осознано заберете в свою жизнь все лучшее и плохое от родителей, в свою семью.
кричишь на детей, как мама, а та — как бабушка… Мне пришлось пройти долгий путь, чтобы выйти из сценариев сильных женщин нашей семьи. Даже если думаешь: «Не буду как мама», — неосознанное копирование остаётся. Но это можно изменить.
Похорон я не застала — оставалась у Зои. Потом нашла фото (раньше зачем-то снимали в гробу). Ужас от этих снимков.
Тогда впервые услышала, как мама плачет ночью — жалобно, в подушку. А утром — как ни в чём не бывало. Что она пережила? Разбитые надежды, оборванную любовь, боль, оставшуюся навсегда… Наша жизнь продолжилась, но, став взрослой, я поняла: это был перелом.
Тот ларек закрыли. Он долго стоял пустым — голубой металлический ящик, напоминавший о той ночи, когда мы проезжали мимо на троллейбусе. Мама, наверное, не смогла работать там, где всё напоминало о потере.
Новый год навсегда перестал быть для неё праздником.
Новый папа.
У Сергея был друг. Помню его: мы ездили в гости, у него была девушка, он играл на гитаре. Запомнила его щедрость.
Приезжал к ларьку и говорил: «Бери всё, что хочешь!» Представляете? Всё! Жвачки, фишки, «Чупа-Чупсы»… Потом дарил подарки в гостях.
Он стал чаще появляться. Играл на гитаре детские песни, а я подпевала: «Хорош бы сделать так — срезать все кудряшки!»
Через полгода он пел на моём выпускном в садике. Но любимую «В Афганистане, в чёрном тюльпане» не спел — взрослая поняла почему.
Выросла на его песнях. Потом они с мамой стали встречаться, и он переехал к нам. Я дала слово: больше никого не назову папой. Он не предлагал, я не просила. Но время расставило всё по местам. Без слов он завоевал моё доверие и сердце.
Папа.
Сначала он был дядей Сашей — добрым, щедрым. Дарил маме цветы, сюрпризы из командировок, песни под гитару… Но, наверное, так и не смог заглушить её боль. Мне он привозил «Макдоналдс» (в Пензе его не было!), «Фанту» в стаканчике. Обожала чизбургеры и «Биг Мак».
Деньги.
Мы стали обеспеченной семьёй. Ходили в гости с креветками и это в 90 х годах,ходили в рестораны. Моё любимое блюдо — эскалоп, многие слов таких не знали. Культура вкусной еды в нашей семье была всегда — мама была поваром. Её фрикасе, солянка… Папа тоже готовил — его рецепты до сих пор со мной. Поэтому став взрослой, я понимаю как мало людей умеют вкусно готовить)
Он привозил кассеты из командировок — друзья брали у нас фильмы напрокат. Помню, все серии «ментов», не надо ждать по телевизору, дома целый видеосалон. Жили выше среднего: такси, траты без счёта…
Потом у мамы появился цветочный магазин. Я неосознанно копировала её судьбу.
Паттерн.
Поведенческие паттерны — то, что мы перенимаем от близких. Сейчас изучаю: мы либо повторяем, либо бунтуем, отрицая их. Говорят: «Хочешь узнать жену — посмотри на тёщу». Если не работать над собой, так все и будет, вы не осознано заберете в свою жизнь все лучшее и плохое от родителей, в свою семью.
кричишь на детей, как мама, а та — как бабушка… Мне пришлось пройти долгий путь, чтобы выйти из сценариев сильных женщин нашей семьи. Даже если думаешь: «Не буду как мама», — неосознанное копирование остаётся. Но это можно изменить.
23.02.202518:59
Детство точно было у меня счастливым — ошибиться я не могу. Именно это приходит на ум, когда я о нем думаю. Любящая семья, хоть и немного странная. Нетипичная? Это вы услышите много раз за эту книгу.
Мама Лена — красивая, умная, предприимчивая. Тетя Таня и бабушка Аня.
Ну и я) Вот такая семья — без мужчин. Про папу мне никто долго не рассказывал, да и не обсуждалось это дома — ни хорошо, ни плохо. Нет — значит нет).
Тетя и мама работали, бабушка ездила на дачу, а я ходила в детский садик напротив дома. Но больше всего я ждала выходных: все выходные я проводила у Бабушки Зои. Вот где было настоящее детство)!
Я помню, как мы танцевали — при этом я сидела у нее на шее. Она много играла со мной, смеялась, читала мне книжки часами, а по выходным водила в театр. Летом, конечно, на дачу. Зоя работала в столовой кассиром. Вот мама в пятницу вечером отводит меня в эту самую столовую, а иногда утром — когда отпустят из сада. Это вообще сказка! Весь день слоняться по столовой, там еще пекут булочки с помадкой). Чего уж — они до сих пор мои самые любимые!
«Баб Зоя, я хочу этот суп».
«Нет, такое тебе нельзя — он вчерашний. Ешь вот этот». А счетная машинка? Не было калькулятора — бабушка щелкала деревянными счетами, а я стояла рядом и наблюдала. Вечер — сдать кассу на завод и к ней домой.
Там мне готовили по моему заказу: макароны с яйцом. У нее были какие-то особенные — она их делала с молоком, как омлет). Это все под крышкой поднималось — получался пирог. Он и холодным был вкусным. Второе блюдо — картошка жареная с холодным молоком и сосиски))) Дома их столько не давали, а у нее можно было безгранично. Еще был суп с «шеболами» (с яйцом 😁), и, конечно, мороженое, которое она взбивала миксером. И тааак долго оно застывало). Еще был видик с любимыми фильмами, прогулки по разным площадкам — не жизнь, а мечта для любого ребенка.
Так как жила я с бабушкой Аней, к Зое она меня ревновала: я с таким счастьем бежала к ней, а со своей бабулей не было так весело. Бабушка Аня... Бабуля не читала мне (не умела — война началась), была не такая веселая, как Зоя. Готовила не так вкусно — это уже ближе к 20 я поняла: бабулина еда самая вкусная 💔 Сейчас понимаю, почему она была другой — жизнь была тяжелой у нее. Муж ушел рано. Воспитывала маму и тетю, работала в две смены, выживала — как и все в те времена.
Хотя Зоя про бабушку наоборот говорила, что ей все завидовали: какая она была красивая и модная.
Мама Лена родила меня в 26 лет — мать-одиночка. Я другого и не знала — мама и мама). Любимая, добрая, красивая. Водила меня в парк, в зоопарк, гуляла со мной, исполняла мечты мои). Мои мечты — это были кошки 😁 Приходила она с ними с работы (еще бы — я раз 30 позвоню ей на работу и напомню). Долго они у нас не жили — куда-то девались. Сейчас думаю, что их отдавали 😁 Но мечты исполнялись несколько раз.
Мама не была эмоциональной — не помню, чтобы кричала, не помню истерик, конфликтов. Очень кроткая. Сейчас я понимаю: мы родом из детства. Я такая же сейчас — дома нет скандалов, истерик, все решается разговорами. У меня был пример. Пример мамы. Мама для дочки всегда пример — вот такой она для меня и осталась. Красивая, добрая, мудрая.
Вот и все детство! Никто не бил, не пил, треша с насилием не было. Все любили друг друга, любили меня. В этой любви и жила.
Мама Лена — красивая, умная, предприимчивая. Тетя Таня и бабушка Аня.
Ну и я) Вот такая семья — без мужчин. Про папу мне никто долго не рассказывал, да и не обсуждалось это дома — ни хорошо, ни плохо. Нет — значит нет).
Тетя и мама работали, бабушка ездила на дачу, а я ходила в детский садик напротив дома. Но больше всего я ждала выходных: все выходные я проводила у Бабушки Зои. Вот где было настоящее детство)!
Я помню, как мы танцевали — при этом я сидела у нее на шее. Она много играла со мной, смеялась, читала мне книжки часами, а по выходным водила в театр. Летом, конечно, на дачу. Зоя работала в столовой кассиром. Вот мама в пятницу вечером отводит меня в эту самую столовую, а иногда утром — когда отпустят из сада. Это вообще сказка! Весь день слоняться по столовой, там еще пекут булочки с помадкой). Чего уж — они до сих пор мои самые любимые!
«Баб Зоя, я хочу этот суп».
«Нет, такое тебе нельзя — он вчерашний. Ешь вот этот». А счетная машинка? Не было калькулятора — бабушка щелкала деревянными счетами, а я стояла рядом и наблюдала. Вечер — сдать кассу на завод и к ней домой.
Там мне готовили по моему заказу: макароны с яйцом. У нее были какие-то особенные — она их делала с молоком, как омлет). Это все под крышкой поднималось — получался пирог. Он и холодным был вкусным. Второе блюдо — картошка жареная с холодным молоком и сосиски))) Дома их столько не давали, а у нее можно было безгранично. Еще был суп с «шеболами» (с яйцом 😁), и, конечно, мороженое, которое она взбивала миксером. И тааак долго оно застывало). Еще был видик с любимыми фильмами, прогулки по разным площадкам — не жизнь, а мечта для любого ребенка.
Так как жила я с бабушкой Аней, к Зое она меня ревновала: я с таким счастьем бежала к ней, а со своей бабулей не было так весело. Бабушка Аня... Бабуля не читала мне (не умела — война началась), была не такая веселая, как Зоя. Готовила не так вкусно — это уже ближе к 20 я поняла: бабулина еда самая вкусная 💔 Сейчас понимаю, почему она была другой — жизнь была тяжелой у нее. Муж ушел рано. Воспитывала маму и тетю, работала в две смены, выживала — как и все в те времена.
Хотя Зоя про бабушку наоборот говорила, что ей все завидовали: какая она была красивая и модная.
Мама Лена родила меня в 26 лет — мать-одиночка. Я другого и не знала — мама и мама). Любимая, добрая, красивая. Водила меня в парк, в зоопарк, гуляла со мной, исполняла мечты мои). Мои мечты — это были кошки 😁 Приходила она с ними с работы (еще бы — я раз 30 позвоню ей на работу и напомню). Долго они у нас не жили — куда-то девались. Сейчас думаю, что их отдавали 😁 Но мечты исполнялись несколько раз.
Мама не была эмоциональной — не помню, чтобы кричала, не помню истерик, конфликтов. Очень кроткая. Сейчас я понимаю: мы родом из детства. Я такая же сейчас — дома нет скандалов, истерик, все решается разговорами. У меня был пример. Пример мамы. Мама для дочки всегда пример — вот такой она для меня и осталась. Красивая, добрая, мудрая.
Вот и все детство! Никто не бил, не пил, треша с насилием не было. Все любили друг друга, любили меня. В этой любви и жила.
24.02.202511:44
Мама была красивой, стройной. Тётя рассказывала, что женихов у неё в институте было море — завидовали. Я тогда об этом не думала. Не помню, чтобы кто-то из мужчин приходил к нам в дом — разве что друг-одноклассник, который фотографировал меня.
А больше никого и не припоминаю.
Но тут появился он — Сергей. Как-то быстро окутал маму заботой, познакомился со мной. Мне он сразу понравился. Добрый. К нам он не переехал — мы ездили к нему в гости, гуляли вместе. Мама стала брать меня с собой. И как-то быстро я предложила:
— А давай ты будешь моим папой?
— А давай ты будешь моей дочкой, — ответил он.
Вот и договорились. Мне было пять, я ещё ходила в детский сад. Как это — иметь папу? Я не знала. Думала, теперь всё будет по-другому: папа, мама и я.
Новый год. 1996 г мне 6
Пролетел год. Мы снова празднуем: мама, папа, я и две бабушки. Отметив бой курантов, мама и Сергей засобирались в ларек — продолжить праздник и поздравить продавца. Мы — спать, они — гулять. Я не расстроилась: впереди каникулы у Зои. Вот там точно праздник!
Интуиция.
С детства я узнала, что это такое — чувствовать наперёд, особенно плохое. Позже слышала, у мамы было подобное.
Запомнила, как играла в зале под люстрой на пружине (помните, раньше такие были?). Сижу — и вдруг чувствую: надо подвинуться. Только отползла — люстра падает, растягиваясь на пружине до самого пола, и останавливается в 10 см от него…
Вот и в тот день, сработала интуиция…я всё поняла. Это не просто звонок — звонок с чем-то страшным.
Я у Зои. Звонит телефон, она берёт трубку:
— Да ты что, Лена?!
Я поняла: папы больше нет. Просто почувствовала, не слыша разговора.
— А ты будешь ей говорить?
Поняла: речь обо мне. Говорить не надо — и так всё ясно.
А больше никого и не припоминаю.
Но тут появился он — Сергей. Как-то быстро окутал маму заботой, познакомился со мной. Мне он сразу понравился. Добрый. К нам он не переехал — мы ездили к нему в гости, гуляли вместе. Мама стала брать меня с собой. И как-то быстро я предложила:
— А давай ты будешь моим папой?
— А давай ты будешь моей дочкой, — ответил он.
Вот и договорились. Мне было пять, я ещё ходила в детский сад. Как это — иметь папу? Я не знала. Думала, теперь всё будет по-другому: папа, мама и я.
Новый год. 1996 г мне 6
Пролетел год. Мы снова празднуем: мама, папа, я и две бабушки. Отметив бой курантов, мама и Сергей засобирались в ларек — продолжить праздник и поздравить продавца. Мы — спать, они — гулять. Я не расстроилась: впереди каникулы у Зои. Вот там точно праздник!
Интуиция.
С детства я узнала, что это такое — чувствовать наперёд, особенно плохое. Позже слышала, у мамы было подобное.
Запомнила, как играла в зале под люстрой на пружине (помните, раньше такие были?). Сижу — и вдруг чувствую: надо подвинуться. Только отползла — люстра падает, растягиваясь на пружине до самого пола, и останавливается в 10 см от него…
Вот и в тот день, сработала интуиция…я всё поняла. Это не просто звонок — звонок с чем-то страшным.
Я у Зои. Звонит телефон, она берёт трубку:
— Да ты что, Лена?!
Я поняла: папы больше нет. Просто почувствовала, не слыша разговора.
— А ты будешь ей говорить?
Поняла: речь обо мне. Говорить не надо — и так всё ясно.
Ko'rsatilgan 1 - 7 dan 7
Ko'proq funksiyalarni ochish uchun tizimga kiring.