В год смерти царя Озии видел я Господа, сидящего на престоле высоком и превознесённом, и края ризы Его наполняли весь храм.
Вокруг Него стояли Серафимы; у каждого из них по шести крыл: двумя закрывал каждый лицо своё, и двумя закрывал ноги свои, и двумя летал.
И взывали они друг ко другу и говорили: Свят, свят, свят Господь Саваоф; вся земля полна славы Его!

Серафимы занимают первую и наивысшую ступень в девяти ангельских чинах.
Их главное качество — пламенная любовь к Богу.

Серафим означает 'пылающий'; ибо, по слову, они горят и воспламеняют других...

...там пламенный серафим летит,
И над ним небеса дрожат...

Есенин связывает образ с внутренним озарением, духовным потрясением.

Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился, —
И шестикрылый Серафим
На перепутье мне явился...

Мы солдаты, мы слушаемся командира. Генерал Иисус Христос ведет нас туда, куда надо.

Воинская ⁠смерть лучше всех ⁠смертей. ⁠Люди ⁠умирают как свиньи, захлебываются блевотиной...
Так лучше с оружием ⁠в руках умереть за родину. Как герой, как мужчина. Еще и помолиться перед смертью. "Господи, помилуй" и пошел в рай.

Мне пришло в голову, что летучие военкоматы не должны мерзнуть в Верхнем и Нижнем Ларсе. Они должны совершить просто рейд по ночным клубам в больших городах. Одной Москвы даже хватит, где половозрелые кони в отменной физической форме и с хорошим денежным достатком, с расширенными зрачками через одного, проводят целые ночи, засовывая в трусы пляшущим вокруг шеста девкам денежные купюры… Грешить, когда твои сверстники рук, ног лишаются — это вообще свинство. Вот туда надо рейд один сделать. Я вас уверяю, это будет настолько оздоравливающий иметь эффект, что мы страну со временем не узнаем.

Бабы наглые, противные, и если она в лоб не получит хотя бы раз в жизни, она ничего не поймет… Мужики виноваты во всем. Распаскудили бабье…

Нужно женщину ломать об колено, отбивать ей рога… гнуть ее, тереть ее, запихивать ее в стиральную машину. Делать с ней не знаю что. То есть мужчина должен обломать женщину на сто процентов! Превратить ее в настоящую женщину. Смыть с нее всю эту порнографическую краску, которая на нее нанесена современной цивилизацией. Не сможет — пусть не женится, пусть в монахи идет. Иначе баба будет им командовать. Он будет подкаблучником. Она им будет крутить, как хочет, истерики закатывать…

Я молюсь о том, чтобы Господь вселил страх и трепет в сердца и в кости мятежников. Чтобы Бог послал им болезнь в дом и болезнь на улице, страх на улице и страх в дома. Чтобы они ни покоя не имели, чтобы они сожрали друг друга — пусть гад сожрет гада! Я жалеть о них не буду. Это страшные враги нашего будущего и страшные враги сегодняшнего настоящего. Я их не жалею! Я о них не молюсь!

С любовью принял [Андрея Ткачева] в Москве, с пониманием того, что он может вносить очень существенный вклад в укрепление веры, в том числе среди современной молодежи.

Чем дальше от квазигосударства «Украина», тем легче и дышать, и давать оценку. Отъехал на километр от границы — уже легче, на тысячу — совсем легко. К сожалению, многие в России не до конца понимают, каким зачумленным местом стала ныне эта земля, полная общерусских православных святынь. Там происходит настоящее коллективное беснование! Люди сошли с ума от своего безбожия.

Любой подонок и казнокрад, это — как ни крути — духовный украинец… Урод при власти — украинец… Сволочь, отдавшая язык в аренду сатане, это — украинец… Укро-журналист или политик любой партии в любой стране. Лишь бы был подонком. Этого хватит — ты украинец!

Колоссальный объем контента он публикует в соцсетях — и, кстати, является единственным российским священнослужителем, представленным на всех платформах, и единственным представителем РПЦ старшего поколения, заметным в «ТикТоке». «Царьград», программа на «Спасе», до сотни печатных книг. Читаются, раскупаются. Большая часть, даже те, что выходили в украинский период, изданы в России. И когда только успевает? Все это не только безусловный личный ресурс, но и, очевидно, значительные организационные и финансовые вложения.

Корни мои спрашивают,
Душа и кровь моя спрашивает,
Древняя историческая память спрашивает:
Кто же такая Хумай?
Её мать солнце
Искупала её в роднике с живой водой.
Её отец Самрау (правитель царства небесных птиц)
Обучил доброте.
Наши башкирские красавицы -
Звездочки Хумай.
Путь к роднику с живой водой
Отпечатан в вашей душе
Аҡбуҙат (крылатый конь) и алмазный мечь
Хранится только у Хумай.
Путь к роднику с живой водой
Знала только Хумай,
Никогда не соглашавшаяся связать себя узами брака с чужеземцами,
Не изменившая древним традициям своей земли,
Вырастившая верных сыновей
Птица счастья Хумай.

Я стал внимательно изучать, из чего на самом деле состоит страсть. И здесь меня ждали крайне любопытные открытия – впрочем, обычные для практикующего випассану. Наши встречи, прежде то угнетавшие меня, то поднимавшие на седьмое небо, постепенно превратились в цепочки ничего не значащих микрособытий. Мало того, моя страсть, мое горе и надежда точно так же распались на последовательности не слишком важных мыслей. Часто глупых, иногда гневных, иногда робких. А за ними следовали разнообразные биологические реакции организма – эндорфины, допамин, адреналин и так далее… Тело каждый раз реагировало всерьез. Оно ведь вообще не знает, что последние десять тысяч лет мы бесимся исключительно по поводу воображаемых картинок. Тело уверено, что вокруг до сих пор ледниковый период и идет битва за существование…

Когда вся грязь народного суда
Моей душе и сердцу докучала,
Я посылал всех с гордостью туда,
Где наша жизнь взяла свое начало.

Не бывает так, чтобы боги всегда оставались на чьей-то стороне. Наш мир – их игра, и они смотрят на нас как дети на свою забаву: мальчики сшибают солдатиков, девочки баюкают кукол.
Богу можно нашептать, что он хочет крови и ужаса. Он сыграет и в такую игру – иначе зачем, спрашивается, Юпитеру метать громы, пугая кошек и старух? Кто-то разве сомневается в его превосходстве?

Творение изначально несовершенно и движется к погибели, но это не страшно, ибо плотский мир есть тюрьма духа и гибель мира станет разрушением темницы…

Человек несчастен по своей природе, говорят мудрецы. Но если это действительно так, как это можно исправить?
Надо дать человеку что-то, превосходящее его природу. Огонь, который ослепит его и заставит забыть о своей печальной судьбе. Быть может, это сумеет сделать новый бог. Быть может – один из тех богов, чьи символы несут сейчас со мною рядом.
Почему я танцую свой главный танец, двигаясь спиной вперед? Потому, что держу лошадиные поводья? Нет. Такова судьба людей – мы не видим грядущего и знаем только то, что осталось в прошлом. Мы пятимся в будущее. Солнце, озаряющее все стороны сразу – приди на помощь тем, чей единственный свет приходит из вчерашнего дня!

Я был жрецом, был императором, а умру, вероятно, как солдат – от железного острия. Как прекрасно собрать полную коллекцию того, что это значит: быть человеком на земле.