Наша основная цель в интервью заключалась в том, чтобы побудить президента проанализировать своё беспрецедентное политическое возвращение и объяснить, как он сейчас использует власть — в том числе ответить на вопрос, видит ли он какие-либо ограничения полномочий президента.

Основной же целью Трампа, похоже, было убедить нас в том, что он посвятил своё президентство служению нации и всему человечеству. (Дополнительной целью было спросить нас, стоит ли ему повесить люстру в Овальном кабинете. The Atlantic в этом вопросе позиции не занимает.)

Трамп высказался о многом важном — об Украине, о тарифах и о мстительном характере своего второго срока.

Я нашёл нашу встречу крайне интересной и поучительной.

Если это не прекратится, Чарли, в последний момент, если это не прекратится, то украинцы не выиграют войну.

Я думаю, что в основных СМИ бытует странная идея, что если это продлится еще несколько лет, русские рухнут, украинцы вернут себе свою территорию, и все вернется к тому, что было до войны, но это не та реальность, в которой мы живем.

Если это продлится еще несколько лет, мы можем столкнуться с крахом общества. Демографические показатели обеих этих стран - это кошмар. Если это продлится еще несколько лет, могут погибнуть миллионы людей, и это может перерасти в ядерную войну.

Это должно прекратиться. Политика этой администрации заключается в том, чтобы это прекратилось, и я гарантирую вам, что президент заставляет всех своих людей, включая меня, усердно работать ради этой конечной цели.

Украинцы готовы уступить территории, которые Россия фактически занимает, хотя и не признавать это юридически навсегда. Они согласны на такой вариант. Они понимают, что при установлении режима прекращения огня каждая сторона останется на занятых ею позициях. Именно к этому они готовы. На прошлой неделе они сообщили мне, что уже обсуждали это соглашение. Прекращение огня на текущих линиях — это то, к чему они готовы.

Я делаю это чертовски быстро. Вы бы удивились. Вас бы это впечатлило. И мне нравится делать это самому. Иногда я их диктую, но мне нравится делать это самому.

Трамп готов воспользоваться любым прорывом на этой неделе. Эта неделя и этот прорыв будут знаменовать его первые 100 дней у власти — даже если это не будет долгосрочным решением.

Некоторые элементы действительно хороши, но проблема в нетерпеливости, с которой это делается.

— Голдберг: в течение 100 лет американские президенты всегда инстинктивно сочувствовали маленьким странам и народам, которых угнетала Россия. У вас, кажется, такого сочувствия нет. И это не только Рейган, это и Картер, и Кеннеди, и другие. Почему у вас нет такого же чувства?

— Трамп: Думаю, оно у меня есть. Я считаю, что я спасаю эту нацию. Эта страна скоро будет раздавлена. Против нее ведь огромная военная машина, давайте это признаем. И если бы не я — я тот, кто дал Украине «Джавелины», которые уничтожили танки. Этот момент с танками был важен — когда они застряли в грязи. Я предоставил огромное количество «Джавелинов», противотанковых средств. Они уничтожили все эти танки, когда они увязли. Это было большим моментом, потому что, если бы эти танки прорвались, они находились всего в 71 миле от Киева и могли бы захватить его за один день. Война бы закончилась сразу. Я мог бы также сказать, что жаль, что война продолжается, потому что погибло много людей. Намного больше, чем сообщают. И не только солдаты. Гражданские тоже. И я действительно могу утверждать, что я был очень полезен, потому что спасаю эту страну. Премьер-министр Норвегии, очень уважаемый человек, сказал, что если бы президент Трамп не вмешался, война бы никогда не закончилась. Я считаю, что оказываю Украине великую услугу. Я в это верю.

— Но украинцы так не считают.

— Ну, они так не считают, потому что у них хорошая пиар-компания. Послушайте, этой войны вообще бы не случилось, если бы я был президентом. За четыре года моего срока её не было — и не было бы...

— Вернёмся к вопросу о России. «Владимир, остановись!» — вы сегодня написали это в Truth Social.

— Да, написал.

— Он не производит впечатления человека, который скажет: «Ах, Трамп попросил меня остановиться, значит, я остановлюсь».

— Возможно, вы удивитесь…

— Видите ли вы ситуацию, в которой вы вмешаетесь — не войсками, но, скажем, увеличением поставок вооружений или полноценной поддержкой Украины для сохранения её территориальной целостности?

— Это не обязательно должны быть оружие в привычном смысле. Есть много форм оружия. Это могут быть санкции. Это может быть банковское давление. Существует множество других способов.

— Есть ли что-то, что Путин мог бы сделать такого, что заставило бы вас сказать: «Теперь я на стороне Зеленского»?

— Не обязательно на стороне Зеленского, но на стороне Украины — да. Да. Но не обязательно на стороне Зеленского. У меня были сложные отношения с Зеленским. Вы сами видели это, когда он сидел вот на этом кресле и просто не понял, что надо было делать.

— Это было одно из самых странных событий, которые я когда-либо видел в Овальном кабинете.

— Всё, что ему нужно было сделать, — это промолчать, понимаете? Он уже выиграл свой момент. Но вместо того, чтобы сказать «хорошо», когда я сделал заявление вроде «мы работаем над решением, пытаемся помочь», он сказал: «Нет-нет, нам ещё нужна безопасность». Я спросил: «Безопасность?»

— Но разве он не должен отстаивать интересы своей страны?

— Должен. Но, знаете, сначала нужно закончить войну. Я даже сказал ему: «Я не уверен, что мы сможем её закончить». Он тогда говорил о безопасности после войны. После. А потом он заявил что-то вроде того, что Украина борется в одиночку, без помощи. А я ему напомнил: «Мы дали вам помощи на $350 млрд, а Европа — гораздо меньше», что меня тоже очень раздражает. Теперь посмотрим, что произойдёт в ближайшую неделю. Мы подходим к финальной стадии. И ещё раз: это война Байдена. Я не хочу, чтобы она повисла на мне. Это ужасная война. Её никогда бы не было, если бы я был президентом, это абсолютно точно.

По решению Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами Российской Федерации Владимира Путина, исходя из гуманитарных соображений, в дни 80-летней годовщины Победы – с нуля часов с 7 на 8 мая до нуля часов с 10 на 11 мая – российская сторона объявляет перемирие. На этот период останавливаются все боевые действия.

Россия считает, что украинская сторона должна последовать этому примеру.

В случае нарушений перемирия украинской стороной Вооружённые Силы Российской Федерации дадут адекватный и эффективный ответ.

Российская сторона в очередной раз заявляет о своей готовности к мирным переговорам без предварительных условий, направленным на устранение первопричин украинского кризиса, конструктивному взаимодействию с международными партнёрами.