прерываю затянувшееся молчание длинным нудным постом, так что приготовьтесь отписываться
вчера я поставила над студентами эксперимент, результаты которого превзошли мои ожидания. возможно, коллеги меня осудят, но я всё равно расскажу
предыстория: в этом учебном году мы читаем и анализируем «Дни» Тахи Хусейна (الأيام لطه حسين).
Таха Хусейн – довольно важная фигура в новейшей истории Египта. я в следующем письме расскажу про него побольше, а сейчас ограничусь небольшим рассказом про русский перевод «Дней», который и лёг в основу моего эксперимента
перевод этот достать непросто, и даже в интернете его не найти, но мне повезло – десять лет назад мне его подарил Стас Гайворонский, когда я работала у него в «Ходасевиче». на днях я открыла этот перевод впервые и поняла, что обязана поделиться своим открытием со студентами
в общем, суть эксперимента была такая: я предложила студентам прочитать небольшой отрывок перевода «Дней» на русский язык, сравнить его с оригиналом и ответить на несколько вопросов:
- кто перевёл – профессиональный арабист, студент или энтузиаст-самоучка?
- когда мог быть выполнен этот перевод, судя по слогу?
- перевод лежит «в столе» или опубликован?
- для каких целей был выполнен перевод: в качестве упражнения, по любви переводчика или по заказу?
ответ, как говорится, убил: студенты заключили, что это либо выпускная работа малограмотного четверокурсника середины прошлого века, либо подстрочник, который неумелый арабист слепил для будущего толкового переводчика. пришли к единогласному выводу, что показывать такой перевод никому нельзя и о публикации не может быть и речи
что ж, единственное, в чём ребята не ошиблись, это в датировке – перевод и вправду выполнен в середине прошлого века. всё остальное – мимо
«в смысле?», «да как так-то?», «вот вы, конечно, низвергли кумира» – возмущались студенты, когда я сказала, что этот перевод сделал знаменитейший советский арабист, создатель школы советской арабистики и всем ребятам пример Игнатий Юлианович Крачковский
у меня, разумеется, не было цели беспокоить покойного академика, мне просто хотелось узнать мнение молодёжи. к тому же, сложно сказать, для каких целей был выполнен этот перевод, потому что вышел он только через семь лет после смерти Крачковского. может, И.Ю. вообще никому не хотел показывать этот текст, может, он был бы против, если бы у него спросили разрешения на публикацию. одно ясно точно – сейчас такой перевод у него не купило бы ни одно издательство, даже если бы он сам прилично доплатил.
почему? в двух словах – по всему. читать тяжело. перевод настолько буквальный, что кто-то из студентов даже решил, будто его выполнил Яндекс.Переводчик. однако несмотря на буквализм, в 5 главе учитель главного героя внезапно надевает… шубу! эта деталь особенно повеселила студентов, а мне сразу вспомнилась рассказанная А.Л. Борисенко история про Лилианну Лунгину и перекинутый через руку гамбургер.
в общем, не лежать Игнатию Юлиановичу на средней полке в Читай-городе. но это сейчас. а тогда его издали не в журнале «Хухра-мухра», а как положено, в «Художественной литературе».
это сейчас в России арабские книжки выходят тиражом не более 3000 экземпляров (и то редкость), а в СССР деревья были большими, бумаги было много и тиражи были огромными, чтобы хватило на всех мужиков, которые в цеху играют в шахматы по методике Ботвинника и ставят конём мат с первого хода.
перевод «Дней» выдержал аж два издания: в 1958 г. он вышел в мягкой обложке тиражом 30 000 экземпляров, а к столетнему юбилею автора, в 1989 г. – в твёрдой. а тираж? а тираж предлагаю вам угадать самим:
